была замужем, и по слухам — ее муж был ревнив.

— А не мог муж узнать, что его любезная водится с Игнатовым, и убить его?

— Мог. Но тогда все равно он должен был иметь какое-то отношение к «Дионису».

— Или просто заранее подготовиться к убийству, — предположил Алаутдинов.

— Да, — согласился Лев Иванович. — Или и то, и другое вместе. Не стоит исключать вариант, что муж этой Полины работал или работает на предприятии и слухи об изменах жены дошли до него, хотя и с большим запозданием. Она ведь полтора года встречалась с Игнатовым.

— Да, такое часто бывает, что муж последним узнает о шалостях жены. Даже если он ревнует ее к каждому столбу. Одно дело — подозревать, а другое… — вздохнул Егор Арсенович и зевнул.

— В общем, такие вот пока что мысли, — сказал Лев Иванович, вставая. — Поеду я, Егор. Устал что-то. Да и вам всем пора укладываться. На многие вопросы, я так думаю, завтра мы найдем ответы. И криминалисты что-то расскажут, и мы, надеюсь, отыщем эту Полину живой и здоровой.

— Ты подозреваешь, что муж и ее убил? — оживился Алаутдинов.

— Да это я так, вспомнил слова участкового Чукина, который мне передавал слухи, что ходят среди работников комбината, — улыбнулся Лев Иванович.

— Что за слухи?

— В народе говорят, что Игнатов убил свою любовницу, потому что она собиралась его бросить, а ее муж отомстил управляющему и тоже его убил.

— Ну это прямо триллер какой-то, — рассмеялся Алаутдинов.

— Триллер триллером, а ты вполне можешь оказаться прав. В том смысле, что ревнивец убил и свою женушку заодно с Игнатовым, узнав о ее изменах. Но тогда получается, что ревность у него — холодная и расчетливая. Очень похоже, что он весьма неторопливо и основательно готовился к убийству.

11

Вернувшись из гостей, Гуров застал Тамира Васильевича бодрствующим. Тот сидел за компьютером, обложившись какими-то бумагами, и лишь возвращение Льва Ивановича заставило его оторваться от экрана монитора.

— Я думал, что ты у Арсеновича на ночь останешься, — встретил он Гурова улыбкой.

— Поэтому ты и не закрыл двери на замок, — парировал Лев Иванович.

— Вот ничего от тебя не утаишь, полковник! — рассмеялся Улямов.

— Простой дедуктивный метод, — пошутил Гуров и серьезно уже спросил: — Как твои ноги?

— Отошли немного, — смутился Тамир Васильевич, явно не ожидавший такого вопроса. — Алаутдинов тебе про аварию рассказал?

— А откуда ты узнал? — сделал шутливо-удивленные глаза Лев Иванович.

— Дедуктивный метод, — пожал плечами Улямов, и сыщики рассмеялись.

— Чаю не хочешь выпить? Или устал и спать будешь?

— Давай чаю, — согласился Лев Иванович.

Не то чтобы он хотел чаевничать, но просто догадался, что у Тамира Васильевича есть какие-то новости и он хочет с ним поделиться.

Хозяин ушел на кухню, а Гуров, рассудив, решил позвонить Марии.

— Лева, ты знаешь, который сейчас час? — сонным голосом отозвалась жена почти сразу.

— Нет, не знаю, — ответил Лев Иванович. — Я только знаю, что ты не спала и ждала моего звонка. Хотя голос у тебя и сонный.

— Ждала, — вздохнула Мария. — Уехал к черту на кулички и ни разу не позвонил за все время.

— Я тоже скучал, — улыбнулся в трубку Лев Иванович. — У тебя все в порядке?

— Да, в порядке. У меня завтра только дневная репетиция и вечерний спектакль, — зевнула Маша.

— Значит, выспишься…

— Ага, высплюсь, как бы не так! С утра обещала соседке Верочке, что прибегу к ней и помогу сделать прическу ее Татьяне. У девочки в школе какое-то мероприятие намечается.

— Ты, как всегда, в своем амплуа, — рассмеялся Лев Иванович.

Он знал свою жену и иногда не понимал, отчего она и днем, и ночью готова помогать всем и вся, не жалея ни своего времени, ни сил, а иногда даже и здоровья. Но вслух он этого ей, конечно же, никогда не говорил. Знал, что она с укором и непониманием посмотрит на него и промолчит, не ответит. А этот ее укоризненный взгляд он будет носить с тяжестью в сердце и корить себя за то, что не сдержался и задал ей этот, по сути, и так понятный вопрос. Мария была не просто красивая, но еще и очень добрая женщина.

Только он закончил разговор с женой, как из кухни вышел Улямов с двумя кружками горячего чая.

— Сдвинь распечатки, — кивнул он на столик с ноутбуком.

Гуров аккуратно переместил бумаги, стараясь не смешивать их в кучу. Знал по себе, что, когда работаешь с документами, лучше не нарушать созданный на столе рабочий беспорядок, иначе нужная потом бумага по теории подлости не отыщется, когда она будет край как нужна.

— У тебя сегодня рабочее настроение, — кивнул Лев Иванович на распечатки.

— У меня такое настроение всякий раз, когда нужно быстро найти преступника. Я ведь говорил, что жена меня даже из спальни на это время выселяет, — улыбнулся Улямов.

Лев Иванович сел на диван и, взяв в руки кружку, молча ждал, когда Тамир Васильевич сам расскажет ему о своих изысканиях.

— Я узнал фамилию нашей таинственной Полины, — заявил Улямов торжественно и победно посмотрел на Гурова. — Эти распечатки Гоша забрал еще утром и передал мне, предварительно отметив в них самые частые звонки Игнатову за последнюю неделю. Времени просмотреть их днем, как ты сам знаешь, не было. Вот я, пока тебя ждал, и занялся ими.

— А, так все-таки ждал! — не удержавшись, улыбнулся Гуров.

— Ну не то чтобы ждал… В общем, чаще всего Игнатов общался с тремя абонентами. Один номер телефона, как я выяснил, зарегистрирован на Полынина Дмитрия Сергеевича…

— Это заместитель управляющего, — вставил Гуров.

— Да, он, — кивнул Улямов. — Второй номер — это бухгалтер «Диониса» — Товарова Дина Петровна. — Он взял со стола одну из распечаток и протянул ее Гурову.

— Интересно, интересно… — Лев Иванович наклонился и, поставив кружку на стол, взял протянутую ему бумагу. — Ого, за неделю больше тридцати исходящих к этой бухгалтерше и чуть меньше входящих! Наверняка это будет интересно Верескову и его организации.

— Да, я тоже об этом подумал. Но у них есть свои копии таких же документов, поэтому они наверняка обратили на эту активность внимание. А вот третий номер зарегистрирован на некую Баеву Полину Алексеевну. Имя Полина — знакомое, вот я и начал искать эту Баеву в интернете.

— Ага, и нашел… — Лев Иванович указал на монитор, на экране которого видна была фотография женщины. — Действительно, она очень красивая, эта Полина Баева, — отметил он, глядя на фото.

Женщина и впрямь была красива, но не современной искусственно созданной красотой, а той, которой славились